Огонек, №50
декабрь 1988 г.

Земля-Транзитом

Общеизвестно, что в техническом плане Америка ушпа вперед. Если 60 лет назад поэт, именовавший себя "горланом и главарем", очутившись на Бродвее, ошарашенно восклицал: "Налево посмотришь - мамочка мать! Направо - мать моя мамочка! Есть что поглядеть московской братве", - то, вообразите, что он заявил бы сейчас!

Впрочем, какие конкретно достижения являются символом технического прогресса США? Конечно, уже не Бруклинский мост - кого нынче громадными сооружениями удивишь. И не всеобщая компьютеризация - таких штучек мы еще попросту не понимаем.

Смею предположить, что символом Америки являются многоразовые космические корабли "Спейс Шаттл". Первый полет космического самолета "Колумбия" состоялся 12 апреля 1981 года (в пику нам, что ли, в День космонавтики стартовали?). Потом летали "Дискавери", "Атлантис", "Челленджер", трагической судьбы которого тогда никто не мог предположить. Всего космические "челноки" до конца 1985 года сделали 24 успешных рейса, и широковещательные заявления руководителей НАСА рисовали эпическую картину освоения околоземного пространства, где первая скрипка отводилась чудесному символу Америки - "Шаттлам". Символ - это то, чем владеешь монопольно. В США космические самолеты были, а больше ни у кого в мире таких не было...

Со всей определенностью можно признаться, что американские "челноки" нас уязвили. Мы всегда гордились своей космонавтикой. Она считалась сферой национального приоритета. Первыми в космос слетали, первыми из корабля наружу вышли, первыми Луну сфотографировали - значит, не такие уж мы технически отсталые! В общественном сознании простительным считалось уступить в каких угодно областях технического и хозяйственного соперничества с другими странами, но в космонавтике для самоуважения требовалось идти вперед других. Оберегая это самоуважение, мы нашли удобное оправдание первому тревожному "звонку" - высадке американцев на Луне. Было сказано, что на Луну советскому человеку летать незачем, там наши автоматы бывали. А американцы - они, вроде, и не успеха добились, а деньги на ветер пустили. От телетрансляции прогулки Нейла Армстронга по Луне отказались лишь СССР и Китай...

Но космическую программу "Спейс Шаттл" крыть было нечем. Разработка и полеты американских "челноков" пришлись на заключительный, самый гиблый и затхлый этап застойного, как говорят сейчас, периода. Успехи советской космонавтики стали отождествляться с вояжами за девальвировавшимися наградами высшей пробы, и, что характерно, эти вояжи совершались все чаще в варианте, освященном присутствием в экипаже космонавта из дружественного государства. Людей постарше, еще помнивших истинную цену высшим наградам, космонавтика начинала раздражать. Молодым же рационалистам, которых на мякине не проведешь, за ярмарочными фанфарами не виделось реальных достижений. И все вместе, питая быть может, последнюю надежду на космонавтику, этого на глазах ветшавшего идола, который олицетворял достижения "развитого социализма", на лекциях, встречах, в письмах в редакции вопрошали: "Когда же полетит наш "Шаттл"?"

Вопрос оставался без ответа. Ибо подобное любопытство у нас удовлетворять не принято. Хотя в тех же США о начале работы над многоразовыми системами было объявлено в 1969 году, а в 1972 году можно было познакомиться с утвержденным проектом. Тайны не делали, а построили раньше. Почему бы, кстати, соответствующим нашим службам не задуматься над этим парадоксом? Может быть, общественный интерес не мешает, а, напротив. подталкивает разработчиков? Вот ведь и французы в макетный образец своего космического самолета "Гермес", который будет готов еще через шесть лет, допускают журналистов - даже советских. Нет, конечно, во всех государствах предусматриваются охранительные меры, но сводятся они к соблюдению известного принципа "ноу хау". Смысл прост: что делать - ясно, но как - этого. увольте, не покажем.

Возвращаясь к многоразовым космическим кораблям, надо еще заметить, что история их создания многими своими деталями до боли знакома нам по другим областям. О многоразовых системах прозорливо упоминал еще Циолковский, в 20-е годы Фридрих Цандер, наш замечательный инженер-романтик, составлял чертежи реактивного космического самолета. В 60-е годы о перспективности многоразовых аппаратов говорил основоположник практической космонавтики С.П.Королев. У Сергея Павловича, как известно, за словами неизменно следовало дело, но времени ему отпущено не было... Наконец, малоизвестный факт, который выглядит, как печальная аллегория: в 1967 году первый космонавт планеты Юрий Гагарин в Военно-воздушной академии защищал дипломный проект по многоразовым космическим кораблям. Все в архивах...

Этими примерами вовсе не хочу подчеркнуть набившую оскомину мысль о повсеместных отечественных приоритетах. (Помните анекдот о создателе первого рентгеновского аппарата Иване Грозном: "Я тебя шельму, насквозь вижу"?) Считаю кто первым сделал - только тому и срывать аплодисменты. Кстати, и для американцев характерно: идея "Шаттлов", впоследствии, естественно, трансформировавшаяся, вывезена из послевоенной Европы. Симбиоз баллистической ракеты "Фау-2" знаменитого В. фон Брауна и "антиподного" бомбардировщика Э.Зенгера и И.Бредта, который после выведения на большие высоты должен был передвигаться рикошетами от плотных слоев атмосферы. Оба проекта оказались в руках союзников. Кто-то находит, кто-то теряет - сколько раз уже было...

Невеселые эти обстоятельства, конечно, ни в малой степени не умаляют достижений советских ученых и конструкторов, создавших многоразовый орбитальный корабль "Буран". Не их вина, что дело долго тормозилось. Их заслуга, что сумели все-таки пробить идею и претворить ее в металл. Стоит ли скрывать, что переубеждению закостенелых руководителей, отвечавших в 70-х годах за космонавтику, помогло то обстоятельство, что "Шаттлы" предназначались и для военных целей. Это вам не отставание в сельском хозяйстве, в легкой промышленности, когда все развалишь, но сам всегда и сыт, и одет будешь...

Понятен в связи с этим интерес, с которым миллионы американцев следили за первым стартом "Бурана". Комментарии полету советского "челнока" посвятили ведущие обозреватели крупнейших телекомпаний CBS Д.Разер, ABC П.Дженнингс. "Создание "Бурана", - высказался видный специалист в области многоразовой космической техники Дж.Оберт, - серьезное достижение советских ученых, своего рода прыжок вперед. Особенно впечатляет посадка корабля на аэродром, осуществленная в беспилотном варианте с помощью радиокоманд. Это наиболее сложная часть полета, и она была произведена поразительно точно, безупречно". Что значит для нас такая оценка? Приятно - да, но этого мало. Выскажу предположение, и не хотелось бы, чтобы оно оказалось чересчур оптимистичным, что теперь переговоры о дальнейшем сокращении вооружений должны пойти легче. Паритет помогает найти общий язык. Хотелось бы верить и в то, что уникальные технологии и решения, найденные при создании "Бурана" и "Энергии", пойдут в народное хозяйство. Космонавтика может приносить колоссальные косвенные прибыли. В США каждый доллар, вложенный в программу "Аполлон", обернулся тремя - невиданный эффект! Наши неразворотливые ведомства, к сожалению, не пара западным фирмам, они не имеют обыкновения добиваться максимальной выгоды. Хотя некоторые обнадеживающие сдвиги в последнее время все же наблюдаются. Уже используется в промышленности, например, клей, которым крепилась термостойкая обшивка к борту "Бурана". Таких применений, если искать, можно найти тысячи.

После длительного прозябания на информационных задворках в этом году космическая тема в наших газетах вновь пошла нарасхват. Правда, первый случай - осечка во время посадки советско-афганского экипажа - был малоприятен, но тешил осознание собственной невиновности в повсеместной халатности. Коли до космоса докатилось, то какой, дескать, с меня спрос? Нет, до космоса, к счастью, не докатилось. Полет "Бурана", прошедший секунда в секунду, миллиметр в миллиметр, - тому подтверждение. В этот успех еще, кажется, не поверили. Не поверили, что после длительного периода пробуксовки, когда достоинства иных космических систем были понятны лишь их создателям, конструкторам удалось построить глубоко оригинальную машину (хотя, конечно, и не без недостатков). Сужу об этом недоверии по вопросу, который задают буквально каждому, кто бывал на Байконуре, видел "Энергию" и "Буран". Вопрос каверзный, подозрительный: "Почему это наши "Шаттл" американский передрали? Так похожи - не отличишь". Приходилось объяснять, что это лишь видимость сходства. Кто-то для иллюстрации разъяснений даже шутку, может быть, не слишком тонкую, придумал: "Китайцы нам тоже на одно лицо кажутся, а разные". Если же всерьез,. то внешние контуры космического самолета диктуются аэродинамикой, условиями полета в атмосфере - здесь нет простора инженерной фантазии.

За исключением очертаний космических самолетов, советская система "Буран-Энергия" и американская система "Спейс Шаттл" построены на совершенно разных принципах. Прежде всего, "Спейс Шаттл" - это единый блок, ни на что другое, кроме подъема космического "челнока", он не годится. Универсальная ракетно-космическая система "Энергия” может выводить в космос не только "Буран", но и другие крупные объекты самого различного назначения. Обратите внимание: все наши двигатели - на жидком топливе: у американцев первая ступень ("боковушки", которые взорвались на "Челленджере") - твердотопливные. При старте у нас поочередно работают первая и вторая ступени, только на высоте 160 километров включаются маршевые двигатели "Бурана"; у американцев - все с первой же секунды полыхает сразу. Даже такая мелочь, которая на самом деле совсем не мелочь - на стартовую позицию мы везем "челнок" в горизонтальном положении; американцы - в вертикальном. Наконец, наш "Буран" умеет летать в беспилотном варианте, даже посадку, вечный камень преткновения у авиаторов, по командам ЭВМ совершает: американцы при управлении без участия пилота обойтись не могут. Признаться, последнее обстоятельство наиболее удивительно. Не помню другого случая, чтобы наши ЭВМ оказались "умнее" американских. Было еще отличие, о котором упомянул создатель "Бурана" Ю.Семенов: один корабль летал, другой - нет. Но отличие оказалось временным, теперь оно позади.

Сравнениекомплекса ЭНЕРГИЯ-БУРАН и SPACE SHUTTLE

Все-таки гласность добралась и до космонавтики. На заре космической эры нам сообщали единственную фамилию - того летчика, который занял место в кабине космического аппарата. Даже фамилия Королева была до самой его смерти строго засекречена. Ныне же поименно можно назвать многих, кто руководил работой над созданием космического самолета (сотрудничество вели сотни коллективов). Генеральный конструктор академик В.Глушко, председатель Государственной комиссии В.Догужиев, главный конструктор орбитального корабля "Буран", член-корреспондент АН СССР Ю.Семенов, главный конструктор универсальной ракетно-космической транспортной системы Б.Губанов, главный конструктор наземного комплекса академик В.Бармин, главный специалист Министерства обороны СССР по многоразовым системам генерал-полковник А.Максимов, начальник испытательного управления космодрома В.Гудилин. Даже летчики, которым предстоит летать на космическом самолете, названы: И.Волк. Р.Станкявичюс, У.Султанов, М.Толбоев.

Гласность помогла нам больше узнать о космонавтике. Существует обратная связь. Космонавтика может помочь перестройке. Имею в виду не только производственные, научные и технические приобретения. Не менее важны приобретения духовные. Перестройка, это понимают все ее сторонники, остро нуждается в зримых, осязаемых успехах.

Полет "Бурана" - именно тот успех, которого мы ждали. И хочется верить: это первая ласточка.

Сергей ЛЕСКОВ