Идти вперед

     В октябре 1986 г., сразу после завершения работ с 6СЛ, на стапелях сборки блока Ц в монтажно-испытательном корпусе началась сборка блока "первой летной" – 1Л, которая по штатной программе должна стартовать с орбитальным кораблем. К середине мая, когда был пуск ракеты 6СЛ, монтаж пневмо-гидравлических систем в хвостовом отсеке завершался. В июне начали пристыковку двигателей РД-0120, стыковку полублоков блока Ц и выходили на завершающий этап сборки блока в целом. Материалы по результатам первого пуска ракеты "Энергия" тщательно анализировались. Крупных замечаний по полету носителя не просматривалось. Более сложное положение складывалось в сборке и подготовке к полету орбитального корабля. "Корабелы" напряженно работали в своем монтажном корпусе.
     Определилось, что в начале июля предстоит доклад в высшем уровне руководства страны о состоянии подготовки к первому полету орбитального корабля "Буран" и планах дальнейших работ.
     В конце июня мы вылетели из Байконура в Москву. Предстоял предварительный разбор у Л.Н.Зайкова, в затем отчет перед Советом обороны. В самолете, обсудив наши возможности пуска носителя с орбитальным кораблем, определились, что пуск должен быть не позднее первого квартала 1988 г. Практически сроки определялись готовностью орбитального корабля. Оценку состоянию и план доклада давал Генеральный - В.П.Глушко после совета с "корабелами". О.Д.Бакланов согласился с предложением. Сроки, конечно, были жесткими. Кроме того, поднялся вопрос в связи с моей постановкой о необходимости выхода в правительство с предложением о поощрении разработчиков ракеты в связи с рождением этой уникальной отечественной системы.
     В сообщении ТАСС от 17 мая 1987 г. говорилось: "Успешное начало летно-конструкторских испытаний является крупным достижением отечественной науки и техники в год 70-летия Великого Октября, открывает новый этап в развитии советской ракетно-космической техники и широкие перспективы в мирном освоении космического пространства". Технический и политический мир реагировал на первый пуск бурно, отмечая достижения Советского Союза.
     Однако были и казусы. Во Франции в связи с происходящим в это время в руанском Дворце правосудия расследованием дела о "шпионской сети" и обвинением Л.Варигиной, уроженки Ярославля, вышедшей замуж за француза П.Вердье, в похищении секретов создания водородного двигателя ракеты "Ариан", газета "Канар аншена" иронически писала, что успех "Энергии", видимо, стал возможен лишь благодаря "шпионской деятельности" супругов Вердье. В газете "Вашингтон таймс" выступил "ведущий специалист США по советской космической программе" Д.Оберг, предостерегая, что "Энергия" может обеспечить Советскому Союзу определенный перевес в системах космического базирования в духе "звездных войн".
     Президент Академии наук Г.И.Марчук в связи с началом летно-конструкторских испытаний новой советской универсальной ракеты-носителя "Энергия" отмечал в печати, что "введение в строй универсальной тяжелой ракеты-носителя открывает новый этап в развитии советской ракетно-космической техники, в программе исследования и освоения космического пространства".
     В самолете достаточно долго спорили. Оказывается решение о поощрении разработчиков “Энергии” открывшей этап в развитии советской ракетно-космической технике не было однозначным. Мне пришлось сказать, что тогда я буду выступать на заседании Совета с этим предложением. Пусть, в конце концов, вопрос решает Генсек.
     В практике создания уникальных систем и поощрения принимавших в этом деле участие мое предложение не было новым. Напомню, что впервые такого рода акты были осуществлены при Сталине, в 1949 г., когда большая группа ученых, инженеров и производственников ядерщиков за создание атомной бомбы была удостоена высоких званий, наград, сталинских премий и даже, как говорил Ю.Б.Харитон, автомобилей и дач под Москвой. Второй акт был при Хрущеве. Надо сказать, что С.П.Королев приложил много усилий к выпуску специального постановления правительства о мерах поощрения рабочих, инженеров и ученых, участвующих в создании ракет большой сложности с долгосрочной реализацией. Этим постановлением предусматривалась возможность награждения и премирования за создание первого экспериментального образца. Так было сформулировано в правительственном документе. Речь шла о начавшихся работах по ракете Р-7. Это постановление я внимательно изучил и подготовил соответствующий документ. Ракетчики С.П.Королева были отмечены на том же уровне, что и ядерщики. Кстати, напомню, что первый пуск Р-7 состоялся тоже 15 мая, но 1957 г.
     Глушко заявил, что он будет выступать против. Бакланов сказал: "Я буду вынужден поддержать Генерального конструктора". Было совсем не ясно, почему наши лидеры были против. Глушко разъяснил: "Надо добиться скорейшего полета "Бурана", и будем выступать совместно. Иначе разработчики получат не то, на что рассчитывали..." На что и кто рассчитывал - нам не было понятно. Ясно было одно, что разработчики ракеты Н-1, а теперь и "Энергии", не получили ничего - "ни спасибо, ни здрасте". А до полета "Бурана" еще надо грызть кремень. Представлялось более честным отметить сразу же ракетчиков и после полета "Бурана" - корабелов. В этом споре каждый остался при своем мнении. Об этом я пишу потому, что по прошествии вот уже нескольких лет нет-нет да и упрекнут меня участники тех событий, что главный конструктор не добился от правительства "привета" в то время. Я готовился говорить об этом на Совете.
     Совещание у Л.Н.Зайкова прошло в основном с упором на реальность сроков полета "Бурана". Генеральный конструктор и главные конструкторы подтвердили уверенно сроки. Впервые на совещании по нашей технике в работе участвовал новый министр обороны Д.Т.Язов. Маршал Соколов подал в отставку в связи с "делом Руста" - скандальной посадки самолета вблизи Кремля.
     Перед заседанием Совета обороны, когда мы ожидали в приемной, подошел наш министр и сказал, что в части награждений все договорено с М.С.Горбачевым, и ставить этот вопрос не имеет смысла. Ну, хорошо...
     В начале заседания М.С.Горбачев кратко дал оценку проделанной работе и сказал (почти дословно): "Здесь вот присутствуют главные конструкторы - прошу передать коллективам их конструкторских бюро и промышленности большую благодарность за их труд, самоотверженность, а за нами дело не станет. Я считаю, что надо представить отличившихся к наградам. Мы здесь уже договорились..." Казалось, все в порядке - нас поняли.
     Докладывали Генеральные и главные конструкторы. С большим интересом и вниманием был воспринят доклад В.Л.Лапыгина, который показал на плакатах и в докладе, какая умная эта машина - "Буран". Генеральный конструктор и другие заверяли, что в первом квартале следующего года состоится полет "Бурана". Обсудили детали. Было поручено продумать и дальнейшую программу работ с "Энергией" и "Бураном".
     В заключение М.С.Горбачев еще раз поблагодарил и сказал опять: "...За нами дело не станет. Давайте сразу после полета "Бурана" подготовьте соответствующий указ, Тем более, что полет вот уже скоро". Сказал и встал, за ним пошли члены Политбюро, участвовавшие в этом заседании.
     Видимо, у меня был дурацкий вид, когда я тут же бросился к Горбачеву, но меня остановили наши лидеры: "Ты что, будешь настаивать на своем?" “Но ведь пуска в первом квартале не будет - это ясно” - пытался я объяснить. "А что ты хочешь Генсеку сказать? Что сейчас здесь врали?.." Какую же сторону надо было принимать? Ту, которая находится в тяжелом положении и пытается как можно скорее выйти на финишную прямую с "Бураном", или вырывать все же хоть что-нибудь для ракетчиков... Так я стал виновником того, что разработчики ракеты не получили должного.
     Награждения после полета "Бурана" были, но это произошло только через два года после первого полета "Энергии". А за эти годы многое перевернулось в системе наград. Было установлено, что награды выдаются последовательно - от медали до ордена. А никто из наших разработчиков не имел даже медали - в лучшем случае они могли рассчитывать только на медаль. Но и это не все. Спущенная разнарядка, как это всегда было в то время, требовала кандидатур, подходящих к среднестатистическим критериям: определенный процент рабочих, инженеров, женщин, пожилых работников и молодых... Так в списке награжденных не попали те, кто вынес "Энергию" на своих плечах...
     Процедура представлений к наградам, предложений о награждениях весьма унизительна. Это не то время, как писал известный авиационный конструктор, когда он поздно вечером был на докладе у Сталина, приехал домой под глубоким впечатлением, уснул, а утром проснулся - мать плачет от радости за сына: она из радиопередачи узнала о его награждении орденом Ленина. Он же сам не знал об этом. Вместе с ним были награждены названные им товарищи, которых он характеризовал как наилучших в создании самолетов. Я уже не говорю о тех автомобилях, которые он робко попросил, и авто были на следующий день у конструкторского бюро.
     Процедура представлений неизменно заваривалась кашей в аппарате. В число награжденных попадают прежде всего те, кто ближе к составлению списка. Тех, кого надо награждать, оценивали чаще не по доле вклада, а по впечатлению, которое он оставлял у руководства. Так и родилась присказка: "Наказывают невиновных, награждают непричастных..." Правда, хоть не обидели В.М.Караштина - ему присвоили звание Героя Социалистического Труда.
     А кто-то в прессе однажды злословил, что ракетчиков засыпали золотым дождем наград. Да черт с ними, с наградами. Дальше будет совсем тягостно. Складывалось мнение, что ракета уже не нужна. Но мы все же шли вперед.

Далее...